Odero si potero; si non, invitus amabo.
Ovidius "Amores"
Буду ненавидеть, если смогу, а не смогу - буду любить против воли.
Овидий «Любовные элегии»
Ovidius "Amores"
Буду ненавидеть, если смогу, а не смогу - буду любить против воли.
Овидий «Любовные элегии»
Всё началось в феврале года прошедшего.
Всё кончилось. Вчера. Второго марта года настоящего.
Шесть сезонов. Чуть больше года.
С ума сойти.
Да, знаю про продолжение, про новый, седьмой, сезон, но он ещё не закончен - то есть не вписан в полотно, сериал из шести частей, в историю из шести томов. Хотя деления на сезоны, части, серии - это такая условность. Я знаю, что дальше будет продолжение. Но намеренно закрываю глаза. Поэтому сейчас - всё кончилось.
Об этом конце мне и хочется поговорить.
Для меня конец - это две серии, в своей неразрывности и связности. Предпоследняя серия - предкульминация. С точки зрения развития главного героя, в личностном (не событийном!) плане она важнее, пожалуй, целого сезона и даже целого сериала (что, конечно, неверно: не будь их, не было бы и предпоследней серии), потому что обостряет все терзания Хауса, вербализует все его комплексы, сковыривает защитные корки на всех болячках. Более того, ключевую фразу («Когда я к вам пришёл, я сказал, что хочу быть счастливым и следовал вашим советам. И в итоге я стал ещё несчастнее») произносит он сам. От этой реплики, от всего монолога на последних минутах, от его хлопка дверью, от раскатов грома за кадром меня начинает колотить. Меня пробирает самая настоящая дрожь. И я вижу человека со странным греческим именем κάθαρσις, я вижу, как он прицеливается, я вижу своё отражение у него в зрачке, я вижу, как он мягко нажимает на курок - и эти секунды (тут у меня художественное преуменьшение, серия всё-таки идёт 45 минут) до выстрела я намеренно растягиваю в часы, в дни, в недели.
Но последняя серия. Кульминация. Развязка. Выстрел. И... мимо. На несколько десятков сантиметров выше сердца. Пуля ушла в стену, обрызгав меня каменной крошкой.
Хотя я не могу не признать, что последняя серия была сильной, мощной, гармонично выстроенной. И от этого разочарование ещё горше. Не знаю, почему. Слишком ли увлёкся временными манипуляциями и перегорел, слишком ли восторженными были читанные и слышанные отзывы, слишком близкой ли оказалась собственная разгадка конца с нечаянным косвенным подтверждением? Был уверен процентов на девяносто. Был уверен - и оставшиеся десять разменял на полудюжину версий, надеясь, что ошибся, неверное понял, не угадал. Угадал. Единственное, что - я так и не догадался, как к этому меня-зрителя событийно и психологически подведут.
Но опять же, нельзя не признать, что концовка выверена до последнего жеста, до последней фразы, до последней эмоции. Она уместна, как никакая другая, она выводится из логики сюжета, из поведения персонажей, из мотивов и общей тональности произведения. Она правильная.
Почему же мне у меня такое ощущение, будто мне подсунули столовую плюшку вместо обещанного Захер-торта? Да потому что я ждал большей эмоциональности, большей отдачи, выстрела в сердце. Я ожидал катарсиса. А он, если и настал, то совершенно в другой, неожиданной для меня, форме. Если настал.
И всё-таки шестой сезон хорош. И с точки зрения внутреннего развития Хауса концовка великолепна. История начиналась как сериал о человеке с комплексом Рубика, о человеке, гадающем медицинские загадки, о человеке, ошибающемся в ответе, в выборе метода решения, в ходе самого решения, а не в диагнозах живых и чувствующих боль людей, а потому - о человеке, не являющемся врачом в глубинном, настоящем, неформальном смысле. И начавшись так, история к первой серии шестого сезона перешла в личную драму, к середине - развернулась рассказом о врачах и людях, а к последней - оказалась о человеке, для которого жизнь пациента становится важнее медицинской загадки, о человеке, который знает, что сделал всё правильно, но от этого дышать ещё трудней. И конец уже - о человеке, который посмотрел в глаза смерти и совершенно естественно испугался. И конец уже - о Враче.
И эта трансформация, эта эволюция от колючего и неудобного социопата до человека, с которым чуть-чуть - но удобней, чуть-чуть - но не так колко, не до слёз, не до крови, эта личностная подвижка, она дорого стоит.
Главный герой заплатил достаточно.
Будьте счастливы, Хаус.
Будьте.