За последнюю неделю я услышал и полюбил нескольких исполнителей. В голове всё перемешалось, пытаюсь упорядочить...
1. Канцлер Ги. Ну, строго говоря, я начал слушать его потихонечьку ещё с той недели, но перекочевал он в мр3 полностю и бесповоротно именно на этой неделе.
Я очарован голосом. Одна половина песен меня притягивает, другая пугает, но тоже притягивает. Я хочу диск! И не могу не подпевать "Янтарным страницам осени", грустить с "Цветущими вишнями" (хотя сердце обливается кровью от этой песни - на данный момент это самая романтичная песня из слышанного мной!), смеяться с "Ведьмой" и мечтать с "Судьбой моей", которая как известно "звёздный иней". А уж Романсы Кальдмеера и Вальдеса... полное погружение в Талиг!
2. Мельница. Я услышал всего несколько композиций на Last.fm (Naril, спасибо большущее за наводку!), но очарован вокалом Хелависы и инструменталом. А заодно я ещё раз убедился, как восхитительно звучит арфа! А тесты, тексты!.. Развести что ли кого-нибудь из друзей на "Дикие травы" мне на ДР? Или самому развестись?
3. Fleur. Это волшебно! Я очень не люблю словосочетание "выносит мозг", но это именно оно. Ломает, очаровывает, пленяет, переворачивает всё в голове, выкидывает из времени и пространства! Потрясающе красивые мелодии, вокал обворожителен, флейта, гитара и клавиши сочетаются потрясно. Hatifnatt сравнила их музыку с полётом мотылька на огонь. Наверное, так оно и есть... В рецензии на МФ говорилось о том, что они перешагнули уровень, когда нежность может быть убийственной. На мой взгляд, вместе с "мотыльковостью" убийственная нежность - самая точная характеристика их музыки.
И ещё: меня иногда просто пугает и восхищает одновременно контраст музыки и текста. Когда в одной песне смешивается депрессивность мелодии и жизнерадостость стихов (или наоборот), это что-то невообразимое...

Если говорить метафорично, то песни Канцлера для меня - это прежде всего мистика Кэртианы, песни "Мельницы" - древняя-древняя волшба наших (ну, и не только наших) предков, "Flёur" - наивное волшебство сказок с щепотью безумия, этакие кэрроловские чудеса.