- Ну вот, опять, перья.
По всей квартире.
Повсюду. И уже не раз,
И не два.
Целых четыре.
За четыре месяца.
А у меня аллергия, да.
Что же, может мне повеситься?
И вообще, откуда они берутся
и почему?
Ах, это тайна,
семейный скелет в шкафу...
Ну-ну.
- Ну вот, опять бардак.
Порядок, твоими стараниями,
удивительно быстро превращается в кавардак.
Ах, никакого мошеннства, неловкость рук?
Ну, я предупреждал, что педант,
и, кстати, не выношу дурно поглаженных брюк.
- А где, к слову, ты пропадаешь
по некоторым ночам?
Что, плохая память? Уже говорили?
Хватит цепляться к моим мелочам.
Да, я прекрасно помню наш разговор,
но не помню ответ, только немой укор
в тёмных твоих глазах.
В общем, не хочешь – не говори,
я всё разузнаю сам.
- Знаешь, семья строится на доверии,
только потом учитываются шурины
и прочие девери.
А как я могу тебе доверять,
если ты этой ночью пропала? И перья.
Опять.
Я же ведь говорил, что аллергик, нет?
Ах, ты помнишь, но не можешь сказать.
Ну конечно, фамильный секрет.
Стоило ли гадать?
…Только вышла луна из-за дома
с пятью светлеющими окошками,
как она – юрк из-под одеяла
и на носочках мимо дремлющей кошки.
Руки-крылья раскинуты, глаза - к звёздам,
в горле булькает птичий клёкот.
Ей уже наплевать на громкость,
и чей-то топот
тикает секундами старой жизни.
Через голову быстро перекувыркнуться,
и в форточку прочь горлицей,
чтобы в клетку уже никогда не вернуться.
Вот бывают такие случаи. И девушки-птицы.
Утро. Дождь. Хоть светает, но как-то серо.
На подоконнике он. А рядом – ослепительно-белое. Перо.