«Неужели вон тот — это я?»
Тот, кто идет не в ногу, слышит другой барабан.
отправляясь в книжный магазин за новым романом лены элтанг, я надел шапку и не надел шарф. на улице нет молочных рек, но зато есть кисельные берега. и сангинные проплешины на ноздреватых сугробах, которые и сугробами-то назвать нельзя, но очень хочется.
потому что если не назвать их сугробами сейчас, то зима не наступит ни в этом году, ни в следующем. и вообще - никогда не наступит.
посреди этой манной каши в громоздком инвалидном кресле сидела безногая женщина, а около неё стояла алюминиевая миска с царапинами, только никто не бросал ей ни монет, ни взглядов. мне хотелось положить гремящую мелочь, чтобы услышать лязгающий, звонкий скрежет металла (или из чего сейчас делают деньги?) о металл, но, во-первых, у меня была с собой только хрустящая, словно промасленная бумага для выпечки, пятисотрублёвая банкнота, во-вторых, не было мелочи, а в-третьих, я никогда не подаю. ни милостыни, ни вида, ни надежд.
в книжном не оказалось ни других барабанов, ни тех барабанов, ни вообще каких бы то ни было барабанов, в продуктовом – кленового чая, в моей сумке – каменных кленов, которые я зачем-то везде таскаю с собой, да и самой сумки цвета бедра нимфы, напуганной шумливым козлоногим паном, со мной тоже не оказалось. потому я купил шёлк алессандро барикко на распродаже в закрывающемся книгомире и christmas mystery в грязной лавке.
каменные клены я не читаю, но всюду беру с собой, а госпожу бовари я читаю, но не беру никуда.
а ещё я видел рыжую девушку, которая мне напомнила а. и гвиневру с картины джона кольера, но об а. думать мне совсем не хотелось, поэтому всю дорогу до дома я думал о гвиневре, а потом о джоне кольере, а потом о прерафаэлитах, а потом ни о чём не думал.
я устал от заглавных букв, слишком много читал и молчал и слишком мало писал и говорил, поэтому, когда начинаю, не могу остановиться.
отправляясь в книжный магазин за новым романом лены элтанг, я надел шапку и не надел шарф.
а следовало бы сделать наоборот.
отправляясь в книжный магазин за новым романом лены элтанг, я надел шапку и не надел шарф. на улице нет молочных рек, но зато есть кисельные берега. и сангинные проплешины на ноздреватых сугробах, которые и сугробами-то назвать нельзя, но очень хочется.
потому что если не назвать их сугробами сейчас, то зима не наступит ни в этом году, ни в следующем. и вообще - никогда не наступит.
посреди этой манной каши в громоздком инвалидном кресле сидела безногая женщина, а около неё стояла алюминиевая миска с царапинами, только никто не бросал ей ни монет, ни взглядов. мне хотелось положить гремящую мелочь, чтобы услышать лязгающий, звонкий скрежет металла (или из чего сейчас делают деньги?) о металл, но, во-первых, у меня была с собой только хрустящая, словно промасленная бумага для выпечки, пятисотрублёвая банкнота, во-вторых, не было мелочи, а в-третьих, я никогда не подаю. ни милостыни, ни вида, ни надежд.
в книжном не оказалось ни других барабанов, ни тех барабанов, ни вообще каких бы то ни было барабанов, в продуктовом – кленового чая, в моей сумке – каменных кленов, которые я зачем-то везде таскаю с собой, да и самой сумки цвета бедра нимфы, напуганной шумливым козлоногим паном, со мной тоже не оказалось. потому я купил шёлк алессандро барикко на распродаже в закрывающемся книгомире и christmas mystery в грязной лавке.
каменные клены я не читаю, но всюду беру с собой, а госпожу бовари я читаю, но не беру никуда.
а ещё я видел рыжую девушку, которая мне напомнила а. и гвиневру с картины джона кольера, но об а. думать мне совсем не хотелось, поэтому всю дорогу до дома я думал о гвиневре, а потом о джоне кольере, а потом о прерафаэлитах, а потом ни о чём не думал.
я устал от заглавных букв, слишком много читал и молчал и слишком мало писал и говорил, поэтому, когда начинаю, не могу остановиться.
отправляясь в книжный магазин за новым романом лены элтанг, я надел шапку и не надел шарф.
а следовало бы сделать наоборот.
А по мне, так это вполне обычное состояние. И зиму обещают очень, очень теплой. Неприлично теплой.
Афористично))
Хорошо нарисовано, настроенчески очень.